Азалия Балгазина
"Джут" Олжаса Жанайдарова, реж. Айрат Абушахманов, Башкирский театр драмы им. М. Гафури, Уфа
На сцене Башкирского театра драмы им. М. Гафури состоялась премьера спектакля «Джут» по одноименной пьесе молодого казахского драматурга Олжаса Жанайдарова. Джут - это один из зловещих периодов массового голода, охвативший Казахстан в 1930-е годы. Затрагивая тему голода, употребляют и слово «голодомор», однако, выяснилось, что следует различать понятия «голод» и «голодомор». Концепция некоторых политических идеологов «голодомора» как целенаправленного, сознательного геноцида (этноцида) той или иной нации, проживающей на территории СССР появилась недавно, и не находит подтверждения в серьезной исторической науке. Социально-политические, экономические причины голода, охватившего территории Казахстана, Украины, Поволжья, Северного Кавказа и других частей прежнего Советского Союза были следствием тоталитарного режима тех лет, «побочным эффектом реализации плана по переводу страны на новую систему хозяйствования». Наравне с казахами умирали от голода и русские, и лица других национальностей. Одним словом, голод прошелся почти по всей стране, не исключением был и наш регион, где лютый голод пришелся на 1920-е годы.
Режиссер спектакля Айрат Абушахманов в «Джуте» не говорит о «голодоморе», не расставляет политических акцентов, пытаясь обличить и найти виноватых, он размышляет о трансформации человеческой личности в кардинально разных обстоятельствах, о голоде физическом и духовном.
Исходя из структурного деления пьесы на «прошлое» и «наши дни», режиссер создал чередующуюся двухплановую сценическую композицию, где слои строго параллельны друг к другу. На переднем плане — «Прошлое» (казахские степи, 1930-е годы); на сцене пустой котел с тлеющими углями как символ угасающей жизни изнуренных голодом Сауле, Ахмета и колыбель с еще живым младенцем. На заднем плане - «Наши дни»: в «застекленных» антуражах московского кафе и гостиничного номера происходит встреча журналистки Лены (Милена Сираева или Гульмира Исмагилова) с приезжим казахом Эрболом (Хурматулла Утяшев), внуком Ахмета. Эрбол просит Лену написать статью о джуте, опираясь на сохранившиеся дневниковые записи деда. «Прошлое» едва ли зеркально отражается в «Настоящем», а между этими двумя параллелями проходит длинный узкий коридор «времени» — путь со вспыхивающим и слепящим «солнцем», откуда к нам будут выходить герои прошлого Сауле (Римма Кагарманова) и Ахмет (Фанис Рахметов).
В толковании Фаниса Рахметова образ Ахмета становится смыслообразующим средоточием всего спектакля. Именно Ахмет олицетворяет собой сущность голода в своей жестокой правде, когда мужчины могут быть слабее женщин, когда Ахмет и Сауле преодолевают, казалось бы, невозможный предел человеческого существования: тотальный голод, смерть детей, родных и знакомых, унижения и рабский труд на местных баев, каннибализм и самоубийство Сауле. «Голод» Ахмета это состояние, когда питаться можно только солью слез. Он не в состоянии их сдерживать, слезы безвольно стекают по его иссохшим, впалым щекам, уродуя «морщинами судьбу», но «святой водой» окропляя застывшую землю. С трудом передвигая полумертвые ноги, он как ребенок бесконечно просит еды. В нем еще живы «рецепторы» жизни, он помнит вкус хлеба и мяса, помнит, какими были их дети, как красиво танцевала его любимая Сауле. А Сауле уже нет: «У меня душа мертвая уже. Не сейчас, так скоро умру. Сама. Не от голода — от тоски. Меня уже нет. Я не жива. Устала». Римма Кагарманова и создает образ «живого трупа», ее движения скупы и безжизненны, взгляд отстраненный, мертвый, тенью следуя за Ахметом, словно ангел-хранитель она тихо внушает надежду: «Я что-нибудь придумаю», «Пиши. Все время пиши». И своей дрожащей, беспалой рукой, он выцарапает кровавую летопись джута, во имя вечной любви, памяти, во имя Эрбола, Лены, то есть нас с вами — нынешних.
Эрбол и Лена так и останутся «замурованными» в стеклопакетах мегаполиса XXI века, ни разу не ступив на «территорию» предков (на протяжении всего спектакля актеры «Наших дней» не зайдут в зону «Прошлого»). Эрбол Хурматуллы Утяшева - это «последний из могикан» казахского народа, его искренне задевает глобализация и вместе с ней утеря национальных ценностей и нравственных ориентиров, но это больше демагогия обывателя, нежели твердая принципиальная позиция. При одинаковом рисунке роли трактовки образа Лены несколько расходятся. У Милены Сираевой это одинокая и запутавшаяся в своей личной жизни девушка; и на Эрбола она смотрит слегка смущаясь. В Лене же Гульмиры Исмагиловой есть мягкая обольстительность и азартный огонек в глазах журналистки - охотницы за новым впечатлением, сюжетом, героем.
Их разговор о джуте будет происходить по большей части на широкой кровати в гостиничном номере (Утяшев-Эрбол намеренно утрирует, когда пафосно рассуждая, любовно массажирует Лене пальцы ног) и смешается с экстазом соития и ролевой игрой, где мужчина с розгами доминирует над женщиной.
В этой садомазохитской порке и есть противопоставление великой боли Ахмета и Сауле, вызванной вынужденной и неизбежной историей страны, — боли нынешней, добровольной, которую можно лишь вызвать, «возбудить» искусственно, чтобы тело вздрогнуло, а в очерствевшей душе появился живой страх смерти. Сауле, изголодавшаяся по нормальной жизни, отдавшая себя на заклание ради любимого, и Лена, истосковавшаяся по любви, но не отказывающаяся от случайной связи — что не говори, а у любого голода свои беспощадные правила: либо тело съедает, либо душу. Кровью и слезами написали хронику джута Ахмет и Сауле, опишет ли ее шариковой ручкой Лена, вопрос так и останется открытым. «Об этом нужно писать. Только не я», — скажет она напоследок Эрболу и сквозь стекло посмотрит на нас. «Двум параллелям не пересечья никогда», — увы, но аксиома подтвердилась и на этот раз.
Фото Р. Шумного
Азалия Балгазина родилась в Уфе. Окончила Уфимский педагогический колледж и Уфимский институт искусств. В годы учебы одновременно работала в Русском драматическом театре и Башкирском театре кукол. В 2003-2011 годах работала редактором отдела "Культура" научного издательства "Башкирская энциклопедия", вела раздел "Драматическое искусство". С 2012 года главный специалист отдела информационных технологий и реставрации особо ценных документов Архивного Фонда РБ Центрального архива общественных объединений РБ. С 2013 заведующая музеем Башкирского театра драмы имени М. Гафури. azalia78@inbox.ru
