Ирина Пекарская
«Удивительное путешествие кролика Эдварда» по Кейт ди Камилло. Реж. Глеб Черепанов, МХТ имени А.П. Чехова. Показан в Ярославле в рамках XV Волковского фестиваля
Лёгшая в основу постановки сказка американской писательницы Кейт ДиКамилло в переводе Ольги Варшавер легко читается, повествование идет плавно, напоминая по стилю язык печально-лирического Андерсена. Да и сама структура опасного странствия с удивительным возвращением в дом первых хозяев имеет общие черты с «Оловянным солдатиком» датского сказочника. Но если одноногий солдатик отличался любящим сердцем и стойкостью в переживаемых невзгодах, то изящная авторская фарфоровая игрушка ДиКамилло – кролик Эдвард – попадает в водоворот приключений из-за нарциссической влюблённости в собственное отражение и в пути его не раз покидает сила духа.
Постановка молодого режиссёра Глеба Черепанова уходит от литературности, приобретая иной язык – язык детской игры, что в первые минуты представления может огорчить человека, только что прочитавшего саму сказку. Утрачена плавность и лиричность, появились ирония, лаконизм и элементы абсурда.
В исполнении Александра Молочникова Эдвард – современный иронично-циничный парень в стиляжных коротеньких брючках и пиджачке, но в шапочке с заячьими ушами и нарисованной полоской чёрных пижонских усов. Решение его роли, пластика и мимический набор ближе к школе Мейерхольда 20-х годов, чем к психологической игре.
Сценография Полины Гришиной замечательна в своей лаконичности. Войдя в зал, зрители видят открытую сцену. Слева на авансцене настраивают ударную установку и клавиши музыканты (Олег Васенин, Роман Никитин), справа – большой стол, освещённый удобной для работы лампой. На столе карандаши и инструменты, которые могут принадлежать художнику, чертёжнику, реставратору. А всю центральную часть сцены занимает картина в деревянной раме на мольберте. На изображении-видеопроекции семья в большой гостиной за столом. Гаснет в зале свет, и картинка становится чётче, а затем цифровое «полотно» уходит, открывая уже настоящих людей.
Вводит зрителя в игру сам фарфоровый Эдвард. Избалованный условиями приличного английского дома, герой падает в море, где не видно ничего, кроме тьмы, а затем поочерёдно оказывается в рыбацкой лачуге, в компании бродяги и его собаки, на шесте в роли огородного пугала, привязывается к смертельно больной девочке, погибает сам и вновь оживает в руках реставратора.
Эта сказка – исследование тёмных сторон жизни благополучным ребенком. От хозяина к хозяину изначально равнодушный ко всему, кроме своей персоны, Эдвард всё более включается в эмоции людей, оказавшихся рядом. Если первая его хозяйка, девочка Абилин, по книге не вызывает у кролика никаких эмоций, то в спектакле её игры с ним кролика раздражают и даже оскорбляют. Артисты с юмором, но очень точно показывают детские забавы с игрушкой – конечности кролика, включая уши, гнут во все стороны. Внешне послушная кукла отпускает иронические комментарии к происходящему, а затем фантазирует, как девочка-хозяйка оказалась в роли игрушки в бесчувственных фарфоровых лапах Эдварда. Во время сцен этих игр становится неловко от воспоминаний: просыпается стыдливое чувство перед мучимыми в детстве куклами. И выходка мальчишки на корабле, когда он начинает раздевать игрушку, чтобы выяснить, есть ли на разряженном кролике трусы, – лишь в ряду кукольных унижений. Вид не имеющего права сопротивляться Эдварда в этой сцене добавляет свою пикантность – Александр Молочников, по большому счёту, остаётся самим собой, высоким молодым парнем, тогда как Яна Гладких в роли Абилин и Алексей Красненков в роли озорника Мартина терзают его.
Оказавшись на берегу после почти годового заточения под толщей морской воды, ещё закутанный в рыболовную сеть, Эдвард впервые в жизни определяет случившееся как счастье. Через полосу несчастий чувства фарфоровой куклы развиваются на пути любви, голос артиста утрачивает начальный механический скрип робота. Но приобретённая способность любить до самопожертвования сменяется отчаянием и апатией: пережив клиническую смерть, сидя на белой реанимационной каталке, Эдвард нервно спрашивает у реставратора: «А ты моё сердце склеил?» Он больше не хочет менять хозяев, не верит в свою способность полюбить. Эдвард слышит, но не воспринимает прекрасную старинную куклу (Мария Зорина), повидавшую за сто лет немало и проповедующую готовность открыть своё сердце новому юному хозяину, – уж таков кукольный век.
В этом отчаянии от потерь, отказе от будущего, возможно, самая большая проблема театральной постановки «Удивительного путешествия» для восьмилеток – сложность в восприятии печальной истории не детьми, а их родителями. Многие папы и мамы искренне боятся открыть детям сторону жизни, в которой не хотели бы отдавать отчёт и самим себе. Это глубинное, то, что давно принято прятать за улыбкой от Карнеги. Перед своими отпрысками они тем более хотят выглядеть сильными. Но выбранная режиссёром схема детской игры и сценография снимают напряжение безысходности, заменяя ее на проживание событий ради опыта чувств.
Переход на язык игры раскрывает связь истории ДиКамилло с обычно не транслируемыми сюжетами тех детских игр, в которых развиваются скрытые темы известных сказок: закулисная жизнь многочисленных героев-сирот, переживание потери близких или олицетворение ночных и иных страхов. Однако попытка развить эти фантазии характерна для игр: кукла в игре для ребенка – это вариант пути «Я» самого «кукловода», попытка просчитать себя в случае, если произойдёт нечто трагическое
Куклы не могут сами двигаться. Всё, что делает Эдвард, мы знаем, происходит в его сознании. Да и он не раз заявляет о своей неспособности к действиям. Но в финальной сцене, когда в магазин старых игрушек приходит Абилин, уже ставшая взрослой элегантной дамой, кажется, что фарфоровый герой оживает, когда на её вопрос «Эдвард?» артист отвечает своим настоящим голосом и проводит девушке по руке. Самый важный итог спектакля виден, когда в партере включается свет: серьёзные лица детей и слёзы на глазах взрослых.
Фото Евгения Сердечного.
Ирина Пекарская - заведующая литературной частью Костромского камерного драматического театра п/р Б.И. Голодницкого
