Елизавета Исаева
«Проклятый Север» по Юрию Казакову, реж. Полина Айрапетова, Мастерская Петра Фоменко
Туман, приглушенные тона декораций и костюмов в бежевой гамме, неровный свет керосинового фонаря и запах потушенной спички. Линия моря на авансцене, выложенная простой рыбацкой сетью с разбросанными в ее волнах бумажными корабликами, над сетью - натянутая леска с трепещущим звонким колокольчиком. Посеревшие от влаги деревянные мостки и высокие помосты, маленькие, словно игрушечные, голубые рамки окон, которые актеры сами вешают и снимают, мгновенно меняя сценическое пространство. Мерный шум моря и «Перезвоны» Валерия Гаврилина. Сзади, во всю высоту сцены, дощатая заслонка, из-за которой пробивается на сцену надмирный свет северного сияния. Пространство крохотного зала Старой сцены театра то становится объемным, гулким, звонким, то сжимается до своих настоящих размеров, концентрируя события в одной точке. Здесь само место действия располагает к разговорам тихим, задушевным.
В основе спектакля четыре сюжета прозаика советского периода Юрия Казакова: «Некрасивая», «Осень в дубовых лесах», «Трали-вали» и «Адам и Ева», - но слышны здесь голоса из многих других рассказов автора. Режиссер Полина Айрапетова связывает героев, перерабатывает ситуации, заменяет текст стихами. Сюжеты сплетены в единую северную сказку - сказку о жизни, любви и поиске счастья. Счастье здесь мимолетное и внезапное - оно вдруг открывается при взгляде на звезды, при «всполохе» северного сияния, при звуке сигнального маяка, под бормотание старой поморки. Оттого он и «проклятый», этот Север, что долгого и полного счастья здесь нет ни у кого - любовь несчастная, расставания скорые, надежды несбыточные, и лишь природа с ее холодной красотой - и вечная, и бескрайняя.
Каждый приезжающий сюда слышит неизменный вопрос: «Из Ленинграда?» - и в ответ: «Нет, из Москвы». От местных жителей эти города в равной степени далеки, и потому не так важно, что ответит собеседник, - вопрос задается лишь для того, чтобы завязать разговор. И каждый приехавший сюда однажды меняется и уезжает (или остается навсегда) уже совсем другим человеком, уносит с собой какое-то особое, важное именно для него знание, полученное в соприкосновении с природой и иными, непохожими на городских людьми.
В полутьме неровной поступью, почти на ощупь на сцену выходит Егор (Анатолий Анциферов) - бакенщик, крепкого сложения человек с хмурым бородатым лицом, негустыми волосами, в матросской тельняшке и больших сапогах. Перекрикиваясь с далеким тонким голосом, зовущим его из-за сцены, он медленно зажигает керосиновый фонарь-маяк, поднимает его на леске и закрепляет наверху - быть отправной точкой всех путей и линий спектакля.
Сам Егор - «абориген» Севера со своей вечной присказкой: «Да трали-вали все это» - становится связующим звеном спектакля, объединяющим рассказы и персонажей. Простой, грубый мужик, но, в сущности, очень добрый малый, который всегда рад гостям. Он много пьет сам и другим водку льет в стакан до тех пор, пока его не остановят специальным словом «когда». Привычно врет о своих успехах на охоте и рыбалке, раздольно, по-моряцки пляшет и если радуется или злится, то безудержно, до умопомрачения. В этом буйном порыве рождается и его талант - чистый, самородный тенор. В спектакле момент вдохновения показан условно: Егор не сам поет, но вместе со зрителем внимает «Любви святой» Георгия Свиридова в исполнении хора Оптиной пустыни. Под звуки музыки задняя заслонка наклоняется, лучами света видоизменяется, становится невесомым пространство, и видно северное сияние.
В эту очистительную, поворотную минуту становится ясно, почему так заботливо любит этого неказистого, «недоделанного» мужика его жена Аленка (Мария Большова), стыдливо утирающая слезы подолом платья: «что за радость песня, что за мука». И почему так хочется Егору другой жизни, работы, труда «до смертной усталости, до счастья». Эти люди знают что-то большее, то, чего не вычитает студент Алеша ни в каких книгах. В мягком, влажном взгляде огромных глаз Аленки, в ее сдержанных, простых движениях и тихом, успокаивающем голосе - вся простота и мудрость их жизни, весь нерастраченный, самобытный дар Егора, который никогда не увидит Большого театра. Да ему это и не нужно: «Трали-вали театры ваши».
В доме Бабки Марфы и Деда Матвея (Полина Айрапетова и Денис Аврамов) - веселье. За сценой шумит, кричит, топочет в танце чья-то свадьба, доносятся радостные крики и смех. А здесь, отдельно ото всех, в тихой печали сидит одинокая Соня, учительница из Москвы (Мария Большова). Большие светлые глаза, обрамленные усталой синевой, тщательно забранные в пучок волосы, тонкая шея и руки, свободное светло-зеленое платье, еще сильнее подчеркивающее худобу и бледность. Марфа пытается развлечь, оживить ее, но делает только хуже: «Я некрасивая?» - «Нормальная».
Чтобы чувствовать себя хоть немного менее одиноко и тоскливо, Соня внимательно слушает мерный, тихий говор Марфы - старушки с бесцветным, но выразительным лицом, с замедленным, спокойным жестом и мерным голосом с частой ноткой доброй насмешливости. Ее перебранку с Матвеем - стариком мрачным, серьезным, сознающим важность своей миссии - борьбы с кабиасами, черными чертями «с зеленцой на пятках». Почувствовав себя еще более одинокой, Соня, наконец, оставляет невеселый праздник. Уходя домой, видит спящим Николая (Андрей Миххалев) - ветеринара, с которым ее познакомили в этот вечер. У мертвецки-пьяного свисает с лежанки рука. Соня зовет его - ответа нет. Робко вкладывает свою маленькую ладонь в его, нежно касается его руки щекой, словно бы он ее гладил. На лице - блаженство, в теле - дрожь от, хоть и бессознательного, но присутствия рядом с ней и прикосновения другого человека. Проснувшись, Николай грубо хватает ее за волосы и замахивается топором - не узнал. Узнав, обрадовался и предложил проводить.
Высокий, здоровый детина с взъерошенными русыми кудрями, в кепке набекрень, вечно подвыпивший и творящий все, что придет в его буйную голову, становится для Сони единственной надеждой на счастье. В девически-восторженном порыве, она читает цветаевское «Я вас люблю всю жизнь и каждый день...», раскидывая руки и сбрасывая туфли. Кидается пить рыбий жир, чтобы стать хоть немного красивее, и собирается написать письмо подруге - сама не может поверить во внезапное счастье: первый поцелуй и назначенное Николаем свидание.
Свидания не состоялось: Николаю не нужно от Сони разговоров о чистоте человека и прочей «бабьей» болтовни, он поспешно оставляет ее и бежит на гулянку. Внезапное счастье оборвалось так же внезапно. «Все началось и кончилось без вас...» - неуверенно, как бы про себя, произносит Соня стихотворные строчки, остеклянелыми глазами глядя сквозь зал - и вдаль, и внутрь себя. Что остается ей теперь, какая надежда? Как жить ей дальше? И зачем?
О несостоявшемся - и следующий эпизод северной сказки. С неудачной охоты возвращаются Егор и писатель Кудрявцев (Павел Яковлев). Писатель на Севере не впервые, все радуются его приезду и простодушно сожалеют: «А Ленка-то твоя замуж вышла...»
Кудрявцев в больших квадратных очках и кепке с торчащими из-под нее волосами, в походных брюках и просторной куртке - вид немного нелепый, этакий чудаковатый интеллигент - такой, каким видят его местные. Он внимательно слушает тихий говор Марфы, отмечая что-то у себя в блокноте. Когда Марфа уходит, перебивает рассказ Егора стихами Заболоцкого «Вчера, о смерти размышляя...» Останавливается. Откуда вдруг радость? Туман, бормотание старой поморки, ревун на маяке, неудачная охота, известие о замужестве возлюбленной и - вдруг, неизвестно откуда возникнет чувство горького счастья. Егор не понимает, что случилось с его городским приятелем, почему он вдруг отказывается пить: «Ну ты... Трали-вали». А Кудрявцев - вспоминает жизнь.
И вот уже он год назад в Москве провожает Ленку (Полина Айрапетова) на вокзал и уговаривает не уезжать. Вместе скитаются по городу в поисках гостиницы, сидят в подъезде, считая загорающиеся окна словами цветаевского стихотворения, уезжают за город. Галерея мест и персонажей, с которыми встречаются бесприютные влюбленные в Москве, решена просто и емко: в исполнении одного актера (Александр Мичков), с небольшой переменой форменных фуражек и реквизита, из боковой стены сцены появляется и несколько администраторов гостиниц, и таксист, и злой дворник с метлой. Влюбленные скитаются по городу, не зная, где провести ночь, - и нет им места ни в Москве, ни за городом. У Лены - скромной девушки с черными косичками, в цветастом платьице и туфлях на белые носки - растет разочарование. У Кудрявцева - авантюризм и желание подбодрить возлюбленную - тщетно.
«На Севере есть розовые мхи...», - вспоминая ту ночь, читает он. «Нет, не то...» Воспоминания уносят его дальше, в тот поздний северный вечер, когда они с Ленкой впервые встретились. Он - мгновенно помолодевший и уже влюбленный - несет какую-то восторженную чепуху о любви, о поиске счастья. Она - с забранными в платок косичками, в тренировочных штанах и резиновых сапогах - работяще наматывает на локоть канат и не вполне понимает, о чем говорит ей этот столичный писатель. И снова - туман, за которым не видно звезд, и гул маяка, и шум моря. И - поцелуй. «Что это у нас, счастье, что ли?»
Воспоминания рассеиваются, Кудрявцев один на деревянных мостках. «И неважно, сколько ты проживешь...» Пожалуй, что неважно. Если были в жизни такие вечера и мысли о том, как был счастлив, когда этого уже не вернуть. «Жить - значит вспоминать».
Второй акт открывает история Алеши - студента московской консерватории, приехавшего сюда на практику (Александр Мичков). Совсем юный мальчик с покатыми плечами, в бежевом свитере, старательно заправленном в брюки, по-детски поджимающий ноги, когда сидит, очень робкий и вежливый. Кажется, впервые оказавшийся вне дома один и так далеко от Москвы.
Неуверенно, но с сознанием безвыходности своего положения, подносит ко рту щедро налитую Егором водку - ведь и пьет он, пожалуй, впервые. Выпивает стакан залпом, замирает, словно погрузившись в ледяную воду, - и уже по-свойски оживленно начинает болтать с хозяевами. Повторив несколько раз такое «погружение», Алеша осваивается окончательно, с покрасневшим и посоловевшим лицом, уже не читает, выкрикивает стихи Саши Черного: «В лес! К озерам и девственным елям!..», - в порыве начинает сбрасывать с себя одежду и убегает за сцену. Возвращается - уже не буйный, босой, весь мокрый и дрожащий от холода, завернутый в одну простыню. Снова пьют - по-моряцки, с весла. Становятся друг другу почти родными - до неосторожного слова Алеши о том, что он знает все о жизни поморов из книжек.
Утром студент выходит на рыбалку - неловкий, смешной, с больной головой. Неумело машет удочкой и нехотя отвечает на насмешливые замечания паромщика-финна (Андрей Миххалев), говорит с его заматерелой женой-официанткой (Мария Большова). Идеалист, жаждущий подвига, искренне сокрушающийся о том, что в свои двадцать лет не сделал еще ничего великого. Для этих людей он оказывается слишком далек и высоколоб - и оттого просто смешон, как подросток, который думает, что он один знает все, а взрослые ничего не понимают. Впервые столкнувшись с реальностью, он пугается и отвергает ее. Уезжает с Севера, продолжая настаивать на том, что его никто не понимает, но, в сущности, внутренне сильно изменившись. Север заставил его повзрослеть, хоть немного приблизил к земле. Ведь подвиг сам собой не совершится, от потери любимой девушки жизнь не кончится, да и мир, оказывается, совсем не такой, как в книгах.
В той столовой, из которой на паром уходит Алеша, дожидается возлюбленную художник Агеев (Денис Аврамов). С черной бородой и волосами, забранными в хвост, в испачканных краской джинсах и просторной куртке. Всем своим внешним видом он контрастирует с приехавшей к нему возлюбленной Викой (Полина Айрапетова) - в белом модном костюме, беретке с собранной под нее копной черных кудрей, в лаковых туфельках и кожаных перчатках. Он - вечно пьяный, уже давно живущий на Севере и привычный здесь ко всему, прежде всего - к одиночеству. Она - блестящая, холеная столичная девушка, приехавшая к возлюбленному за романтической идиллией.
Взаимоотношения «Адама и Евы» обречены с самого начала, с ее первых слов о том, что он «как-то опух», - и не поможет им уже ни переезд на живописный остров, ни яблоко, данное «Еве» задумчивой сторожихой (Мария Большова), ни уютная гостиница с одинокой расторопной и говорливой хозяйкой (Андрей Миххалев). «Молчать надо», - утверждает каждый из них про себя, а на деле говорят то, чего нельзя говорить друг другу.
Агеев - человек с взрывным, бешеным характером. Прототипом своего персонажа Денис Аврамов считает Анатолия Зверева - русского художника, не понятого при жизни гения с трагической судьбой. Но и его, Агеева, Север утишает и успокаивает. После очередной размолвки с Викой, он уходит из гостиницы, садится перед морем рядом с «задумчивой» бабушкой. Сперва - иронизирует над своим творчеством, затем зло ругает других художников и критиков. Но вдруг, непонятно откуда, - запах чая. Дома, детства. И вспомнился любимый детский чайничек с нарисованным на нем пейзажем, и мама с ее нежной к нему любовью. «Мама, почему у тебя все всегда получалось, а у меня ничего не получается?..», - по-детски беспомощно вопрошает он. И стыдится за свою злобу и нетерпимость к любимому человеку, за неумение ценить то, что ему дают.
Но и это внезапное осознание не поможет. Другой «абориген» Севера, рыбак Степанов (Павел Яковлев) - сутулый, полупьяный, с прыгающей походкой и веселым, высоким голосом, с бутылками водки во всех карманах и в широких голенищах резиновых сапог - зовет Агеева гулять с его бригадой. «Баба у тебя есть?» - «Нет». Уже нет. Стоя на пристани в ожидании парома, Агеев и Вика нехотя переговариваются, только чтобы избежать неловкого, болезненного для обоих молчания. И вдруг - за их спинами начинают играть всполохи. Северное сияние. И земля поворачивается под ногами. Этот миг в последний раз соединяет их взгляды и мысли - высшее и прекрасное ускользает от них невозвратно. Вика уехала, Агеев остался.
«Скоро холода...»
Елизавета Исаева - студентка 1-го курса театроведческого факультета ГИТИСа, курс А.В. Бартошевича и В.Ю. Силюнаса
